словно на роскошном кресле. Хотел было на минутку проснуться, чтобы допить коньяк, которого осталось на три хороших глотка. Но не в силах открыть глаза, плюнул на этот соблазн, и уже не просыпался до самой посадки. И покинул вертолет последним, помогая выгружать раненых. За ним, офицером сопровождения и экипажем подскочил военный камуфлированный открытый джип, который доставил их к штабным зданиям. Где Лео пересадили в другой такой же автомобиль, и ровно через час он был в расположении своей части, которую покинул совсем недавно. И он уверен, что то в его судьбе изменилось. А вот в какую сторону, пока не понятно. Он вышел живым из боевой операции, в которой полегла большая часть его сослуживцев. А это что то, да и значит. Видно, судьба имеет на него свои какие-то планы. Почему разведка противника не расстреляла его и раненного сослуживца? Зачем они решили брать его в плен? И это их решение привело нигеров на небо. И вот сейчас он в первых рядах, без единой царапины покидает поле боя. В общем, что тут гадать. Если судьба к нему благоволит, значит надо довериться ей. Слушать голос разума. И поступать так, как подсказывает внутренний голос. То, что он поступил в наемники, решение вроде правильное. Случись все по другому, он сейчас бы был уже в мире лучшем, чем этот. И то, что его дернули одним из первых на эвакуацию, и он вот сейчас уже далеко от боя и смерти, говорит о многом в практическом плане. Там, откуда он вырвался, обстановка не простая. И каждый ствол на счету. И вот прямо сейчас его одного доставили в часть, ничего не объясняя. Что это значит, совсем скоро выяснится.
А самое интересное началось, едва он переступил порог КПП и кинул руку к берету, приветствуя дежурного офицера. Тот приказал сдать оружие, и следовать в штаб, до которого от КПП двести метров. Лео отдал подошедшему солдату карабин с одним полным магазином и кинжал. Больше оружия и боеприпасов у него не было. Запасные магазины и гранаты забрали перед эвакуацией. Почти строевым шагом промаршировал к штабу, где доложил дежурному капитану кто он, и откуда прибыл. Тот препроводил Лео в канцелярию, где выписал солдату увольнительную на десять суток, начиная с сегодняшнего дня. Лео расписался в журнале и через две минуты был снова на проходной. Где, как объяснил дежурный по штабу, его будет ждать машина. Какая машина? И зачем она будет его ждать? И куда он поедет на ней от проходной усталый, не бритый и грязный, Лео не мог и близко предположить. Да и не предполагал вовсе. Все решается сейчас помимо него. И остается только дождаться результата, не вмешиваясь в процесс, в котором он участвует, но, не понимая пока, в каком качестве. Много вопросов без ответов, хотя предположение есть. Скорее всего, это связано со спасенным им сослуживцем. Похоже на поощрение. Как не крути, а взаимовыручка в боевой обстановке много значит. Без нее, без этой самой взаимовыручки, любое дело может быть провалено. Не говоря уже о боевой работе, где от нее твоя жизнь зависит на прямую, на сто процентов. В бою ты должен быть уверен, что со спины прикрыт. Никто не убьет тебя с того направления, которое прикрывает твой товарищ.
На проходной тот же офицер внимательно прочитал увольнительную записку, вернул ее Лео и показал на огромный черный «Мерседес», припаркованный недалеко от шлагбаума. Как был солдат в полевой форме и походном ранце, так и сел в машину. Дверцу которой предусмотрительно открыл шофер, покинувший водительское место при его появлении. Салон обтянутый белой кожей, тихая и убаюкивающая музыка, легкий, почти бесшумный ход. В такой машине Лео все ни как не мог заставить себя расслабиться, чтобы получать удовольствие от поездки. Сидел на мягком сиденье, словно по стойке смирно. Неизвестность томила его. Но и эта самая неизвестность однозначно сулила какой-то роскошный бонус. Единственное что он сделал, это снял берет и убрал его в ранец. И сосредоточился на дороге, прикидывая в какой район города несет его эта шикарная машина.
А она неслась бесшумно в юго-западный пригород Кейптауна, где Лео никогда не был. И не мог быть в принципе. Ведь этот район обжит и заселен людьми, от которых зависит благополучие и процветание этой страны.
А тем временем машина, не снижая скорости, вильнула в тенистую улочку и вскоре остановилась у красивых железных ворот в стиле немецкой готики. Выглядевшие монументально и тяжеловесно ворота, между тем, разъехались в стороны бесшумно, показав связку старины и последних достижений цивилизации. «Мерседес» медленно, как бы нехотя въехал во внутрь. Мощной машине, казалось, было тесно в закрытом пространстве. Хотя площадку перед домом очень трудно было назвать закрытым пространством. Только от ворот до главного входа в здание было не меньше тридцати метров. Машина объехала огромную клумбу всю в цветах, и остановилась у ступеней из светло – серого гранита. На верхней, на пятой широкой ступени, стояла черная девушка, белый передник которой говорил, что она горничная, из обслуги. Да и при чем здесь передник? Смуглый цвет кожи говорил, что она может быть только служанкой, которая ждет – встречает именно эту машину. И едва Лео открыл дверцу, не дожидаясь этого от шофера. Ему было бы стыдно, случись это снова.
Девушка легко сбежала к нему, улыбнулась и поздоровалась одновременно. Попросила следовать за ней. Принося извинения от имени хозяев, которых на данный момент нет дома. Они в госпитале, у постели раненного сына. Вот все и прояснилось. Ничего себе наемник, имеющий вот такой дом – виллу. И, наверное, родителей соответствующего статуса. Хозяева этого дома, в этой стране, не последние люди. Если он, Лео, только сдал оружие на КПП, и, не переодеваясь, мгновенно был отправлен на десять суток в отпуск. Такое редко случается. А с наемниками никогда. Он третий сорт, не представляющий большого интереса для власть имущих любой страны. Кому нужны люди, так сказать, одноразового использования. Ведь они воюют за деньги. Потому и с ними не особо церемонятся. Как бы оно не было, а получается, что он не зря тащил на себе этого солдатика, надрывая мышцы и нервы. И которого он до сих пор не знает, как звать. Но из встречи, с которым он постарается выжать для себя максимально возможные дивиденды. Так, кажется, говорят финансисты.
Но это все будет потом. А сейчас его волнует роскошь нового места, и красота черной девушки, рядом с которой он тоскливо осознал, как давно не был в женских объятиях. И эта черная богиня доводит его до потери чувств своим гибким станом и легким, едва – едва ощущаемым запахом духов. Этот легкий аромат, зараза, так явно подчеркивает, выставляет наружу самое сокровенное, самое женское. И все это заставляет его краснеть, волноваться и отвечать что-то в невпопад.
А она, эта изящная девчонка, видя смущение солдата, и прекрасно понимая, от чего это он так смущается, замедляет шаг, и сближается с ним так близко, что почти касается его своим бедром. Чувствуя свою власть над этим совсем зеленым пареньком, в первый момент показавшемся ей таким мужественным и крутым воином в грязной пятнистой форме, от которого за метр разит дымом, потом и перегаром. Всем тем, чем и положено пахнуть настоящему мужчине. Он, наверное, крутой и сильный, ведь спас Руди. Любимчика всей семьи, который исчез так неожиданно, и так надолго. И своим отсутствием всех замучил. А за последние двое суток намного сократил жизнь родителей.
Они прошли через полутемный холл, свернули в коридор, в конце которого оказалась комната, отведенная главному спасителю самой дорогой ценности семьи. И девушка, счастливая смущением парня, просто порхала по комнате, расстилала кровать, объясняя при этом в какой пакет сложить грязную форму, которую она заберет в стирку. Показала шкаф, в котором находится вся необходимая одежда для гостя. Белье в душевой комнате, в которую ведет вот эта дверь.
Объясняла, показывала и видела, что ее слов солдатик совсем не слышит. А только смотрит на нее, не отрываясь. А когда они встречаются взглядами, мгновенно краснеет.
